Совет Федерации одобрил закон о регулировании просветительской деятельности. Мнение юристов

На самом деле, изначально у нас был другой план. Мы хотели поговорить о законе в том числе с теми, кто занимается, например, образованием в геймдеве (например, на платной основе ведет курсы). Однако быстро выяснилось, что комментировать закон многие из них не готовы. Одна из причин состоит в том, что закону не достает конкретики. Он, как это часто бывает с законами в России, дает широкое поле для толкований, а также не закрепляет порядки. Но давайте обо всем по порядку.

Главное в законе: он вводит новый термин — просветительская деятельность.

«Под ней понимают ту деятельность вне образовательных программ, которая связана с распространением знаний и опыта, формирование умений и навыков, а также ценностных установок и компетенции в целях интеллектуального, творческого и профессионального развития человека», — делится с нами Роман Лукьянов управляющий партнер юридической компании Semenov&Pevzner.

Исходя из этого определения он делает вывод, что курсы разработки игр и выступления на конференциях подпадают под определение просветительской деятельности. Это значит, что принятый закон их напрямую касается.

С ним согласна Алина Давлетшина, старший юрист VERSUS.legal. Но она надеется, что игровые мероприятия, связанные с образованием, не будут привлекать большого внимания властей. Все-таки, согласно Пояснительной записки к закону, главный его посыл — не дать антироссийским силам под видом просветительской деятельности реализовывать антироссийские мероприятия.

Основная проблема закона — не новое понятие, а закрепление за Правительством Российской Федерации права решать и то, как должна осуществляться просветительская деятельность, и то, как должен происходить ее контроль. Именно это привело к резкой критики закона, к тому, что чиновников обвинили в попытке с его помощью насадить цензуру в образовании.

Но это только полбеды. Основная заключается в том, что в законе не были прописаны, ни правила проведения, ни правила контроля. В нем только лишь упоминается, что просветительская деятельность не может осуществляться:

• для разжигания социальной, расовой, национальной или религиозной розни;
• для агитации, пропагандирующей исключительность, превосходство либо неполноценность граждан по признаку социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, их отношения к религии, в том числе посредством сообщения недостоверных сведений об исторических, о национальных, религиозных и культурных традициях народов;
• а также для побуждения к действиям, противоречащим Конституции Российской Федерации.

«Очевидно, что нам следует ждать постановление Правительства по этому вопросу, чтобы понять, насколько все критично (или некритично)», — делает вывод Лукьянов. — «Без него, насколько сильно изменится реальность и поменяется ли что-то радикально для курсов и конференций, сказать нельзя».

«Поэтому остается ждать проекта и надеяться, что контроль будет мягким», — соглашается Давлетшина.

Также Алина говорит, что стоит отметить еще один момент в законе: «Теперь образовательные организации могут заключать договора по учебным вопросам с иностранными организациями и гражданами только после одобрения Министерства образования».

Это требование касается только образовательных организаций, которые действуют на основании лицензии, для которых образовательная деятельность — основной вид деятельности.

«То есть, если IT-компания решит организовать свои курсы для того, чтобы по итогу нанять сильных учеников, это не сделает ее образовательной организацией (так как основной фокус этой компании все-таки разработка, а не обучение) и не наложит на нее обязательство по согласованию чего-либо с Министерством образования», — поясняет Давлетшина.

Об этом же говорит и Лукьянов: «Пока из самого закона не следует, что наличие иностранных спикеров на конференции или на курсах – это проблема».

Тем не менее все может измениться, когда Правительство поделится своим постановлением.